В середине 30-х годов ХХ века противотанковая артиллерия получила широкое распространение в войсках. На то были две основные причины. Во-первых, трехдюймовые дивизионные орудия не обеспечивали достаточной эффективности в борьбе с такой мобильной целью, как танк. Во-вторых, не лучшим образом проявили себя бронебойные пули и противотанковые ружья, состоявшие на вооружении пехоты. Пробив броню, пуля настолько теряла энергию, что зачастую уже не могла повредить внутреннюю структуру танка. А вот легкие и очень скорострельные орудия калибром 20,37 или 47 мм без особых проблем превращали легко бронированные танки того времени в груду дымящегося металлолома. Это вполне наглядно продемонстрировала, например, Гражданская война в Испании 1936 – 1939 годов.Проанализировав ход боевых действий, НКО СССР инициировал осенью 1938 года создание тяжелого танка с противоснарядной броней толщиной не менее 60 мм. Для сравнения — у единственного на тот момент советского тяжелого танка, пятибашенного исполина Т-35, толщина брони составляла всего 30 мм.
В то время военные еще были убеждены, что тяжелый танк должен быть вооружен как минимум двумя пушками: одной — для борьбы с вражеской пехотой, а второй – против танков. Поэтому изначально новый танк собирались строить так же с несколькими башнями. Поначалу с пятью, как у Т-35, затем с тремя. И, наконец, остановились на конструкции с двумя башнями. Под эту концепцию начались разработки сразу двух тяжелых танков. Оба проекта разрабатывались на Кировском заводе в Ленинграде двумя конструкторскими бюро. КБ под руководством С.А. Гинзбурга проектировало танк Т-100, а СКБ-2, которым руководил Ж.Я. Котин, разрабатывало машину под названием СМК («Сергей Миронович Киров»).
В то время концепция многобашенных танков все чаще подвергалась критике. Машины такого типа были слишком сложными и ненадежными. Кроме того, командиру такого танка было очень сложно осуществлять руководство боевыми отделениями. Он просто не успевал следить за обстановкой, в результате чего расчеты башен вынуждены были сами определять себе цели и вести по ним огонь. Назвать такое положение дел рациональным было весьма затруднительно.
Для разрешения всех этих противоречий лучше всего было, наряду с двухбашенными СМК и Т-100, сконструировать еще один тяжелый танк — с одной орудийной башней. Проект был поручен СКБ‑2 Кировского завода, куда на практику пришла группа студентов-пятикурсников Военной академии механизации и моторизации. Под руководством инженеров Л.Е. Сычева и А.С. Ермолаева они разработали проект однобашенного танка, получившего название КВ («Климент Ворошилов»). На завершающем этапе конструирования работами над КВ руководил Н.Л. Духов.
За основу для проекта КВ был взят танк СМК. Его ходовую часть укоротили на два опорных катка, а обе пушки (76-мм и 45-мм) установили в одной поворачивающейся башне. Экипаж сократился до 5 человек. За счет меньших размеров и одной башни удалось существенно выиграть в массе, так что получилось довести толщину лобовых броневых листов на башне и корпуса до рекордных 75 мм. В качестве двигателя использовали дизельный В-2К мощностью 500 л.с.
В декабре 1938 года на заседании проектной комиссии, утверждая окончательный вариант танка СМК, Жозеф Котин совместно с директором завода имени Кирова И.М. Зальцманом предложили параллельно со своим двухбашенным «детищем» построить еще и один опытный образец КВ. В феврале 1939 года разрешение было получено.
До августа шли доработки проекта и постройка экземпляра-прототипа. 1 сентября танк КВ совершил первый пробег по заводскому испытательному полигону. После того как устранили выявленные дефекты, танк отправили в Москву для демонстрации на правительственном показе и обкатки на бронетанковом полигоне в Кубинке. Дальнейшие испытания показали, что КВ не уступает своему конкуренту СМК в скорости, а по части проходимости даже несколько его превосходит. Кроме того, плюсом КВ стал экипаж всего из пяти человек (у СМК – 7 человек) и меньшие габаритные размеры, благодаря которым танк мог эффективнее использовать складки местности и маскироваться. С другой стороны, полигонные испытания выявили около двух десятков дефектов, касающихся работы силовой установки и трансмиссии. В общем, двигатель В-2 был еще достаточно «сырым», так что проблем с ним хватало.
Танк отправился на доработку. Но тут началась советско-финская война, и Красная Армия крепко споткнулась о долговременные бетонные укрепления линии Маннергейма. Танков, которые можно было бы использовать для штурма, у Советского Союза не было. Единственной машиной, которая могла считаться штурмовой, был танк Т-28, имевший броню толщиной всего 30 мм и легко пробиваемый финской противотанковой артиллерией. Тогда опытные экземпляры КВ и СМК сняли с завода и отправили в Финляндию — проходить проверку боем.
В Финляндии, еще до выхода в первый бой, было изменено вооружение КВ. С танка сняли 45-мм орудие и заменили его пулеметом ДТ. 18 декабря состоялось боевое крещение «Климента Ворошилова», в ходе которого танк наглядно продемонстрировал преимущества противоснарядного бронирования. Получив около 10 попаданий из 37-мм противотанковых пушек, КВ не получил ни одной сквозной пробоины. Правда, один из финских снарядов угодил прямо в ствол орудия, так что его пришлось заменить.
СМК «выступил» гораздо скромнее. По большому счету, никак нельзя поставить в вину конструкторам или танкистам то, что машина подорвалась на замаскированном фугасе, лишившись подвижности. Но как бы то ни было — КВ оказался в фаворе и 19 декабря был официально принят на вооружение постановлением Народного Комиссариата Обороны СССР. Кировскому заводу предписывалось устранить конструктивные недостатки машины и с 1 января 1940 года начать серийное производство КВ.
Применение КВ в финской войне показало, что мощности 76-мм орудия не хватало для того, чтобы бороться с бетонными укреплениями. Поэтому поступил приказ проработать возможность установки на КВ 152-мм гаубицы. Данный замысел был воплощен, эта модификация танка получила индекс КВ-2. Ей будет посвящен отдельный материал исторического раздела. А КВ с 76‑мм пушкой с тех пор называли КВ-1.
В 1940 году Кировский завод должен был выпустить 50 танков КВ-1. Даже с поправкой на то, что требовалось еще провести очень серьезные работы по устранению «детских болезней» машины, эта задача была вполне реальной. Потом заказ увеличили до 230 танков обеих модификаций. А это уже было весьма проблематично. Руководство завода пыталось объяснить, что это невозможно, но сверху сильно давили, и тогда директор Зальцман не нашел ничего лучше, чем доложить, что работы идут по графику и все будет выполнено, как того требует Родина. Обман вскрылся, было назначено расследование, но так как работы все-таки велись, а объем проблем действительно был велик, руководство завода получило только дисциплинарные взыскания.
Работы по устранению недочетов в конструкции трансмиссии, воздушных фильтров, обеспечению нормальной работы танковой башни, а также борьба с недостаточно прочными гусеницами и опорными катками продолжались в течение всего 1940-го года. Только за июль в рабочие чертежи было внесено около 350 изменений.
Строить серийные КВ должны были два завода — Ленинградский имени Кирова и Челябинский Тракторный. После начала Великой Отечественной войны производство КВ сосредоточилось именно на Урале. Тем более что Кировский завод также был эвакуирован в Челябинск в июле 1941 года.
К началу Великой Отечественной войны в Красной Армии было около 630 танков КВ обеих модификаций. Надо сразу отметить, что, несмотря на все усилия, их надежность по-прежнему оставляла желать лучшего. А промышленность раз за разом проваливала все заказы по обеспечению танковых подразделений запасными частями. Таким образом, немалая часть КВ не могла принять участие в боевых действиях, так как находилась в ремонте.
Однако, так или иначе, танки КВ (как и Т-34) стали очень неприятным сюрпризом для немцев. Их даже прозвали «призраками» за кажущуюся неуязвимость. Однако следует помнить, что на самом деле, хоть КВ и был весьма грозным противником, эффективно противостоять ему немцы научились достаточно быстро.
КВ был сильным танком, это трудно отрицать. Однако в той же мере он был и проблемным. Во‑первых, к началу войны так и не был достигнут надлежащий уровень надежности машины в эксплуатации. Во-вторых, военных не устраивала плохая подвижность танка, особенно в сравнении с более легким Т-34. КВ с самого начала рассматривался именно как временный танк, его предполагалось в ближайшие годы заменить более совершенной машиной. Однако из-за начавшейся войны танк все-таки выпускали именно потому, что его производство уже было налажено. С появлением у немцев «Тигров» и «Пантер», танк КВ первых модификаций окончательно утратил эффективность. В 1943 году была разработана модификация КВ-85, которая могла бороться с новыми немецкими танками. Тем не менее, большого распространения эта машина не получила, так как уже был разработан и начал внедряться в войска значительно более совершенный тяжелый танк ИС.